Знахарь. Трилогия (СИ) - Страница 110

110

— Двуличные мерзавцы! — Павел выругался, а про себя подумал: «Королевский полк не обычная часть, там служат только дворяне. Не знатные, шалупень, но дворяне. Капитан — командир полка, на повышение идет сразу маршалом. Лейтяга в таком полку — фигура. Вот только назначение его премьером о многом говорит. В первую очередь о том, что оппозиция капитана к премьеру, его независимая политика — чистой воды показуха. Своеволие и фрондерство графа и его сослуживцев — это обычная маскировка для публики. Дружба премьера всё расставила по местам.»

— Обычные политики и карьеристы!

— Придушу премьера, графа, его собутыльников, всех слуг, — зловещим шепотом произнес Павел.

— Служанок, короля и королеву, — дополнила его список Катя.

— Анне в последнюю нашу ночь приснился пророческий сон. Она видела свою смерть так, как ты её описала. Катя помолчала, соболезнуя горю Павла.

— Бестия жив?

— Ты его не любил! Почему спрашиваешь?

— Это он меня не любил. Ревность, знаешь ли …

— По служебной лестнице не лезет. Боец он хороший, Алексей его хвалит. Хард выделяет.

— Сильвестр здесь или уехал?

— Здесь. Он капитан у Харда. Женился на Алене. Трое детей. Неловкая пауза затянулась.

— Меня разморило. Я посплю…

* * *

Утром Павел был вынужден принять гостей. Хотя после второго исцеляющего заклинания, того самого, что для имперских магов, его до сих пор корчило, мутило и хотелось умереть сразу и не мучиться. В комнату вошли толпой, до этого отирались на кухне у Рушель. Все, кроме Харда и Кати, с ужасом смотрели на Павла.

— Торжественный завтрак устраивать не будем? — засмеялся Павел. Все разом заохали, обрадовано начали здороваться.

— У тебя сегодня голос прежнего Павла, прогресс налицо, — радостно сказала Катя.

— Катюша, попроси Рушель принести фужеры. Алексей, откупори по бутылочке коньяка и шампанского. Извините за банальность, — деловито продолжил Павел.

— Рушка, останься, не уходи. Ты не служанка здесь, а старый друг, — Катя, непонятно почему, сменила свое пренебрежение к Рушели.

— Старый, боевой товарищ! Она меня вчера зарезать хотела. Нож огромный, страшный, еле отбился, — засмеялся Павел. Рушель сделала пару шагов к кровати и полотенцем, лежащим на подушке, промокнула пот со лба больного.

— Один тост за здоровье Павла! Всё! Выпили — разошлись, — скомандовала Катя.

— Спасибо, друзья, — чуть не заплакал Павел.

— Пошли-пошли, — начала выпихивать всех Катя.

— Катя, ты тоже иди. Рушель справится одна. Дружище Хард, ты сможешь вечером меня навестить?

— Ты себя убьёшь таким лечением, — догадался Хард.

— Надеюсь, жар и спазмы пройдут. Боль я не замечаю. Стараюсь не замечать, — уточнил Павел.

— Ты уже взрослый мальчик, — поддержала больного Катя. Она слишком торопилась на Землю.

* * *

Шесть месяцев спустя Павел Ильич почти выздоровел. Остались проблемы с сухожилиями, из-за чего его походка напоминала робота. Эти проблемы вынудили его ограничить массу тела полусотней килограмм. Павел дважды прошел лечение в лучших клиниках Земли, проблемы остались. Последний раз он лечился в образе подростка. Вернувшись, не стал менять внешность, и Рушель постоянно хихикала, глядя на старика-мальчика. Её реакцию вызывал не столько внешний вид, сколько детский голос. Павел Ильич, усталый и измученный бесконечным лечением, не торопился привести свою внешность в порядок. Ему всё стало безразлично.

— Перестань крутиться передо мной. Как старик я для тебя невероятно стар, в нынешнем образе …, тебе придется соблазнять ребенка, это аморально, — проворчал Павел.

— Фу. Не выдумывай. У меня есть жених, твои ворота сторожит, — высунула язык Рушель.

— Рушка! Тебе сколько лет?! Все подружки давно замужем, а ты ведешь себя, как ребенок, — в дверях стояла Катя, неслышно прокравшаяся по коридору.

— Катерина. Здравствуй. Опять в вояж на Землю захотелось?

— А поговорить? Накормить девушку деликатесами, напоить любимым вином? Какой ты грубый! Сразу о деле! — помолодевшая лет на двадцать Катя выглядела первокурсницей. Пожалуй, моложе Рушели.

— Ты там, на Земле, неделю выдержишь?

— Если евриков будет больше, раз в пять, чем в прошлый раз, то … две.

— Это кризис среднего возраста.

— Зачем сразу хамить?

— Ты ведешь себя на Земле аморально. Алексею неприятно это знать.

— Если Алексею станет всё равно? Тогда твоя мораль успокоится? Откуда у тебя в доме вся эта роскошь? Рушка знает, сколько стоит её «простенькое» платьице? Алексей учит дружину Харда стрелять из пулеметов. Откуда «дровишки»?

— Не горячись без толку. На кредитку! Говори — куда тебя отправить. Документы с собой? К твоему последнему плейбою?

— Да!!! — сказала Катя зло.

Рушель.

— Павел Ильич, сколько стоит это «простенькое» платье? — Рушель потеряла задор, сникла.

— Ты неправильно ставишь вопрос. Для меня сейчас деньги не имеют никакого значения, а значит и цена платья.

— Ты воруешь эти деньги? — с трудом выговорила Рушель.

— Нет. Ворует ли император, собирая налоги?

— Ты император Земли? — открыла рот Рушель.

— Мне принадлежит и Земля, и этот магический мир. То, что жители не знают хозяина двух миров, это из-за моей скромности.

— Бедненький мой, — Рушель заплакала, обняла худышку Павла. «Семь долгих лет мучений! Любой сойдет с ума», — девушка расстроилась и ужаснулась, на мгновение представив себя на его месте.

Павел Ильич.

110