Знахарь. Трилогия (СИ) - Страница 91

— Они встретились с другим «Кюном». Ты всё разрушишь.

* * *

На первой же ночевке в маленьком городке эльфа три часа приводила себя в прежнюю форму, но до самой границы черты помятости, усталости и страха то и дело проявлялись в ней. Полковник презрительно морщился, глядя на графиню, а Кюн страдал от собственной жалости к ней. На границе они распрощались с полковником и его каретой, и задержались, ожидая дилижанса. Образовалось двое суток безделья. В первом откровенном разговоре Анна рассказала Кюну об истории возникновения лилии на своем плече. Горькая истина разбередила сердце бывшего барона, хотя умом он понимал, что графиня умалчивает о своей последующей жизни недаром. Барон и графиня взглянули на свои отношения с новых позиций. Ни она, ни он не могли не признать, что любят, ревнуют, боятся новой близости, не хотят потерять друг друга.

Анна.

Утром, почти в полдень, Анна посмотрелась в зеркало: свежа, молода и полна сил. Тонкая белая кожа, казалось, просвечивает на солнце, волосы блестят — пышные и густые, глаза яркие, синие, а не серо-голубые. Дразнящий запах юного девичьего тела, который ночью так будоражил Кюна. «Как я раньше не догадывалась?! Его магическое влияние всегда было так очевидно и огромно, что только слепая «курица» могла не заметить этого. Понятно, что он делает всё непреднамеренно. Но это даже не веревочка, это железная цепь. Страшно и неприятно быть привязанной такой, желанной любой женщине, мужской способностью. Это хуже его передачи чувств. Обмен страстью, любя, вызывает бурю эмоций, но знать, что можешь стать моложе и прекраснее — от этого не сможет отказаться никто», — графиня еще раз осмотрела себя в зеркало, и мысленно махнула рукой на будущие проблемы. Во дворе барон с невероятной скоростью крутил свои комбинации с оружием ближнего боя. Зачем маг тратит свое драгоценное время на глупые мальчишеские забавы, а не занимается совершенствованием своего мастерства — графиня не понимала.

Кюн.

В окне мелькнула обнаженная фигура эльфы. Кюн свернул тренировку, зашел в комнату к Анне поздороваться, оставил оружие, и, захватив полотенце, побежал купаться на озеро. Пока эльфа приготовится к позднему завтраку, у него было полчаса в запасе. Эльфы пограничной стражи с подозрением следили за экзотическими привычками человеческого «охранника» графини, но не вмешивались. Время завтрака переместилось на еще более позднее время — слуги замешкались с горячей ванной для Анны. Магическое «лечение» отнимало много тепла у организма, и эльфа немного замерзла.

— Имперцы подставили тебя, — взяла быка за рога Анна за столом.

— Поясни, — Кюн всегда ел неторопливо.

— Для всех эльфов ты мой охранник. Я не выполнила работу, побывала в подвалах ордена и вернулась домой с деньгами. Прежде чем меня наказать, моё начальство постарается убить тебя. Результат понятен.

— Дальше, — Кюну нравилось вино, он смаковал его, мало прислушиваясь к очевидным выводам «опытной» эльфы.

— Можно представить возвращение с тобой, как мой успех. Я привожу великого мага!

— Никаких военных действий на стороне официальных властей я вести не буду.

— Устроишь бойню в моей столице, наподобие той, что произошла в Пантано? Эльфы сейчас не воюют, поэтому государство сможет бороться с тобой до твоей смерти.

— Зачем мы лезем к мерзавцам в пасть? Давай сделаем крюк вдоль границы, в человеческом Пограничье нас никто не тронет. Даже не найдет, — Кюн копался среди сыров с плесенью, ни один его не устраивал, — и это хваленые эльфийские сыры?!

— Здесь я — графиня! Это у тебя нет выбора, ты везде только «охранник». Кем я буду в Пограничье? Эльфийская подстилка?

— Хорошо. Поехали в твою столицу. Меня никто не знает, не опасается. Эльфы не люди, мне их будет легко убивать. Ты покажешь мне всех, кто сможет тебе навредить, я их заранее убью.

— Ты сошел с ума! И первый министр, и король знают о моей работе.

— Короля убью первого. Первого министра вторым. Так даже лучше, паника помогает работе, — Кюн говорил серьёзным голосом. От ужаса Анна онемела.

— Передо мной в Пантано стоял выбор: или сдаться, что значило умереть самому, страшной смертью, но только одному; или убить пятьсот человек, часто невиновных, обычных стражников, чиновников и магов, а самому остаться в живых. Я принял аморальное решение — остаться в живых. Основываясь на своем нынешнем опыте, я понимаю, что достаточно было убить два десятка людей: высших магов и семью императора.

— Империя бы рухнула. По твоей дурости погибли бы сотни тысяч, — не выдержала Анна.

— Но я, лично, убил бы только два десятка. В твоем случае совсем просто, ты умная эльфа и сможешь указать мне тех немногих, чья смерть позволит тебе остаться графиней. Эльфа начала перебирать варианты в голове.

— Убивать короля необходимо при любом раскладе, — извиняющимся голосом сообщила она.

— Может, всё-таки, поедем в Пограничье? — умоляющим, жалобным голоском проблеял Кюн.

— Гад! Негодяй! Заставил поверить! Издеваешься надо мной?

— Это не издевательство. Я предлагаю тебе реальный выбор.

— Как можно быть таким бездушным и жестоким в твоем возрасте? Пятилетний военный опыт — сказка, ты жил у отца в самых вольготных условиях! Это твой врожденный садизм?

— Мой небогатый опыт общения с прекрасными эльфийками не дает мне объективно судить, но …

— Тебе уже мой тон не нравится?! Мой характер?! Моё прошлое? — Анна метала глазами молнии и была … прекрасна.

— В дороге я подрастерял форму. Я пойду, еще побегаю часа три, а ты выбери вариант. Потом вместе обсудим его исполнение, с минимальными потерями для эльфов, — Кюн встал, недоев, и вышел на свежий воздух, прихватив пирожок.